Имена

И буду жить в своем народе

3 января исполнилось 85 лет со дня рождения Николая Рубцова. А 19 января будет 50 лет со дня его гибели. Поэт прожил короткую жизнь и написал не так уж много стихов – все они помещаются в одном томике. Но вклад поэта в литературу не измеряется количеством страниц в его собрании сочинений. При жизни Рубцова творчество его было дорого лишь узкому кругу любителей поэзии. Но после смерти слава его стала расти с каждым годом.

 Николай Рубцов родился 3 января 1936 года в совсем простой семье. Отец работал в торговле небольшим начальником. Мать занималась домом и детьми. Детей в семье было немало. Николай был пятым ребенком, после него родилось еще двое детей. И вот, родившись в такой большой семье, он оказался обреченным на сиротство. Две старшие девочки умерли еще до войны. В 1942 году умерла мать, через несколько дней после нее – младшая девочка. Отец в это время уже был на фронте. Сестру Галину взяла к себе тетка, остальных отправили в детский дом. Коля Рубцов оказался в детском доме в селе Никольское под Вологдой. Местные жители называли село Николой. Всю оставшуюся жизнь Рубцов считал Николу  своей главной родиной.

Детский дом – не сахар во все времена. В войну – тем более. Дети жили надеждой: вот кончится война, придут с войны родители и заберут их домой. Ждал и Коля Рубцов, не зная, что отец уже вернулся – был комиссован по ранению, снова женился и обзавелся детьми. Нашел старшего брата Альберта и забрал его домой,  чтобы помогал мачехе  нянчить малышей. О Николае он и не вспомнил.

Может быть, именно с детского дома началось рубцовское пожизненное сиротство. Он не имел опыта общения, обычных житейских навыков, которые в семье приобретаются  незаметно. С ним на протяжении всей жизни случались какие-то странные истории, невезение шло за ним по пятам, печать несчастливости лежала на нем.

Еще в детском доме он грезил о море. Откуда у вологодского мальчика взялась такая мечта – бог весть. Окончив  7 классов, он поехал в Ригу поступать в мореходку. Оказалось, что в училище принимают только с 15 лет. А Рубцову до 15-ти было еще 4 месяца. Он пытался объяснить, что очень далеко ехал. Что детдомовский, что  нет денег на обратную дорогу. Никто не стал его слушать.  Обо всем этом он напишет позднее в стихотворении «Фиалки».

 Домой в Вологду Николай  добирался почти две недели. В детдом возвращаться не хотелось. Поступил в лесотехникум в Тотьме. Не то чтобы он всерьез хотел там учиться – скорее, коротал время до получения паспорта. Получив же паспорт, он поехал в Архангельск и устроился-таки на судно. Больше двух лет он плавал кочегаром на рыболовном траулере. Все это время он пишет стихи. И все больше понимает, что ему недостает общей культуры и образования – ведь за плечами у него только семилетка. Он увольняется с судна и едет домой. Тут опять вмешивается тотальное рубцовское невезение. Это 1953 год, амнистия после смерти Сталина. С севера едут амнистированные уголовники – целыми эшелонами. Естественно, еще на вокзале у Рубцова крадут чемодан, все деньги – довольно приличные, за 2 года работы на судне. И едет он без билета на крыше вагона. Неприкаянная жизнь Рубцова продолжается. Он побывал в разных уголках страны, попытался отыскать отца – к этому времени Николай уже знал, что отец жив. Встретился с новой семьей отца, понял, что он там не нужен. Зато у отца он встретил старшего брата Альберта. Тот работал на военном полигоне, устроил туда и Николая.

 В 1955 году  Николая Рубцова призывают в армию, точнее – на флот. Служил он 4 года. И эти годы были самыми спокойными и благополучными в его жизни. Здесь все были равны, и он не чувствовал себя ущербным. Здесь не требовалось заботиться о себе в бытовом смысле – а делать этого он решительно не умел. Он был на хорошем счету, посещал литературный кружок, его стихи печатались в армейской газете. Правда, большая часть этих стихов совсем не похожа на то, что он напишет в дальнейшем.

После службы Рубцов окончил вечернюю школу и поступил в Литературный институт. Поступает он легко. Его талант не вызывает сомнений – ведь уже написаны «Букет», «В горнице», «Видения на холме».

Лето перед учебой в институте Рубцов проводит в Николе. Здесь он заново знакомится с Генриеттой Меньшиковой. Когда-то они вместе воспитывались в детском доме. В 1963 году у них родилась дочь Лена. Любил ли Рубцов эту женщину? Трудно сказать. Вместе они практически никогда не жили. Рубцов мотался по стране. Генриетта тихо жила в Николе с матерью и дочкой. Взять их Рубцову было некуда, он и сам-то всегда был бездомным. Дочку любил. И дом их был его тихой гаванью, единственным местом на земле, где его ждали и привечали.

Рубцов поступил в литературный институт, когда ему исполнилось почти 27 лет. О жизни Рубцова-студента ходило столько легенд, что трудно отличить правду от вымысла.  Конечно, жилось ему трудно. Стипендия была крошечной, и ту ему не всегда выплачивали – лишали за разные прегрешения. Иногда удавалось печататься в газетах, но это были крохи. К тому же вновь и вновь срабатывала знаменитая рубцовская невезучесть. Все, что благополучно сходило с рук другим студентам, для Рубцова оказывалось роковым. Он часто попадал в дикие и странные истории. Конечно, смешно утверждать, что Рубцов всегда вел себя примерно, не пил и не буянил.  Но вряд ли больше других. Администрация Литинститута понимала, что имеет дело с особым контингентом студентов. Временами принимались дисциплинарные меры, но не особенно крутые. А вот Рубцова на втором курсе исключили и выселили из общежития. Потом вновь зачислили, но уже как заочника. Заочнику прописка не положена. А у Рубцова вообще никакой постоянной прописки не было, хоть где-нибудь. Пришлось ехать в Николу. Работы в деревне никакой не было, разве что летом собирать грибы – ягоды, которые принимали в заготконторе за копейки. Зато стихи здесь писались просто волшебные.

Сапоги мои – скрип да скрип под березою,
Сапоги мои – скрип да скрип под осиною.
И под каждой березой гриб – подберезовик,
И под каждой осиной гриб – подосиновик!
Знаешь, ведьмы в такой глуши плачут жалобно,
И чаруют они, кружа, детским пением,
Чтоб такой красотой в тиши все дышало бы,
Точно видит твоя душа сновидение.
И закружат твои глаза тучи плавные,
Да брусничных глухих трясин лапы, лапушки…
Таковы на Руси леса достославные,
Таковы на лесной Руси сказки бабушки.
Эх, не ведьмы меня свели
С ума-разума песней сладкою –
Закружило меня от села вдали
Плодоносное время краткое…
Сапоги мои – скрип да скрип под березою.
Сапоги мои – скрип да скрип под осиною.
И под каждой березой - гриб, подберезовик,
И под каждой осиной – гриб, подосиновик…

В 1968 году Рубцова приняли в Союз писателей. В 1969 он оканчивает Литературный институт, его зачисляют в штат газеты «Вологодский комсомолец». Он получает однокомнатную квартиру в Вологде – первое собственное жилье в жизни. Правда, жизни ему оставалось уже немного.

Последний год жизни Рубцова заполнен романом с Людмилой Дербиной. Людмила была женщиной, перешагнувшей 30-летний рубеж, все еще привлекательная, одинокая, с дочерью-школьницей. Она писала неплохие стихи, у нее вышел один сборник. Однажды она приехала в Вологду, так сказать, поклониться гениальному поэту. Завязался роман. Но отношения их складывались далеко не идиллически. Рубцов был сложным человеком с нелегкой судьбой. У него начало сдавать сердце. Он много пил. Он совершенно не умел устраивать свою жизнь – ходить с прошениями, собирать справки, выправлять документы. Дербина тоже обладала взрывным характером, не умела и не хотела подстраиваться, прощать обиды. Вероятно, поэтам нужны другие жены. Лучше всего не поэты. Потому что редкий поэт признает другого талантливее себя. Поэту нужна Муза, а не соперница. И они ссорились и мирились. Расставались и сходились снова. Одна из таких ссор закончилась трагически. Дербина задушила Рубцова полотенцем.

Через три дня Рубцова похоронили на городском кладбище. Дербиной дали 8 лет, но не это было самым страшным: смерти Рубцова ей не простила литературная общественность, вокруг нее образовалась пустота.

В 1973 году на могиле Рубцова поставили надгробие – мраморную плиту с барельефом поэта. Внизу по мрамору бежит строчка стихов:

Россия, Русь! Храни себя, храни!

Все поэты – в той или иной мере провидцы. Незадолго до своей смерти Рубцов написал стихотворение, которое начиналось словами:

Я умру в крещенские морозы,
Я умру, когда трещат березы…

И он действительно умер 19 января, в Крещение. Только морозов в том году не было – стояла оттепель.

Когда-то давно Рубцов написал  полушуточное стихотворение о том, как он добирается в свою Николу. Стихотворение называется «Экспромт». И оно тоже оказалось пророческим:

Я уплыву на пароходе, 
Потом поеду на подводе, 
Потом еще на чем-то вроде, 
Потом верхом, потом пешком 
Пройду по волоку с мешком – 
И буду жить в своем народе!